Автор: Бел-семпай
Бета: _БлиноешЬка_
Фендом: Реборн
Пейринг: Бельфегор/Фран
Рейтинг: кхм... NC17
Жанр: «романс»
Саммари: «- И ничего не забыл? - продолжает Скуало, и по его взгляду видно, что от его Высочества ожидают вполне определенного ответа. - Третий год подряд, Бел. Я удивляюсь, как мальчишка все еще терпит такую бездушную сволочь».
Размер: мини
Дисклеймер: мне даже Бельфегор не принадлежит, увы...
Размещение: запрещено без моего разрешения.
Предупреждение: ООС героев. День рождения Франа выбран наугад, исходя из того, что он якобы стрелец.
От автора: спасибо клюквенное варенье за терпеливость, своеобразную вычитку и название фикаХЗ
В ноябре, когда осень плавно перетекает в зиму, на Сицилии все так же мерзко-слякотно. Удушливый, остывающий после одуряюще жаркого лета воздух застревает в легких, становится комом, и Бельфегор, родившийся в холодной, северной стране, как никогда часто вспоминает родные морозы и переливающиеся узоры из инея на окнах.
В Палермо морозов, на его памяти, еще не было.
Принц делает глубокий вдох, кривясь, и проскальзывает в приветливо открывающиеся двери отеля.
В одноместном номере отеля «Porta Felice» Бельфегора мутит - стены обиты бледновато-бежевой тканью, тяжелые портьеры чудом не валятся с окон и ничуть не красят узкую комнату с подвесным потолком. Нет, он не страдает клаустрофобией, но все равно мечтает поскорее оказаться в родной спальне с открытым настежь окном, подставляя сквознякам разморенное тело.
Однако, сегодня его мечта неосуществима и, растянувшись на чересчур мягкой кровати, Принц надеется только, что ночь пролетит быстро, и утром его вновь встретят родные стены варийской резиденции.
Бел подозревает, что в отеле вряд ли разрешена порча имущества, но цветущий зеленью пейзаж на одной из украшающих номер картин так и напрашивается на корректировку ландшафта, а потому вдоль деревянной лакированной рамы уже торчит с десяток ножей - хоть какое-то развлечение на вечер, раз уж приходится торчать в этой дыре.
А в небольшом ресторанчике «Ханами» на другом конце города сейчас, наверное, уже суетится полиция, выпихивая из-под низкого купола здания уже бесполезных врачей скорой помощи - когда за дело берется его Высочество, осечки недопустимы. И тем сложнее оказалось прирезать двух «перебежчиков» быстро и бесшумно, не соблазнившись на кровавую интерлюдию за ширмой зарезервированного углового столика, прежде чем выскользнуть из ресторана, пряча в карманах пиджака окровавленные ладони...
Бельфегор прищуривается, целясь, - раздается громкий стук в дверь - и вздрагивает, выпуская из пальцев нож на мгновение раньше, чем следует.
- Войдите, - лениво бросает он, недовольно вздыхая, и в номер заглядывает смугленькая девушка-горничная, сразу задерживая пугливый взгляд на утыканной ножами картине. Бельфегор хмурится и подгоняет ее.
- Что?
- Портье просил передать вам, что вы должны съехать из номера завтра в восемь утра, - девушка жмется к двери, цепляясь за нее одной рукой и не рискуя переступать порог номера. Ее темные волосы собраны в высокий хвост на затылке, обнажая тонкую бледную шею, но передние пряди обрамляют лицо, делая девчушку миловиднее, чем есть на самом деле. - Ключ от номера вы должны сдать ему перед уходом.
- Отлично, - Бел неопределенно пожимает плечами. - Что-то еще?
- Нет, - совсем тихо шепчет горничная и поспешно прикрывает за собой дверь, словно и не вваливалась в номер со своими дурацкими напоминаниями.
Бельфегор переводит скучающий взгляд на картину, и губы против воли растягиваются в довольной ухмылке - последний нож торчит четко в левом верхнем углу рамы.
Фран не любит ноябрь с его неуместным теплом, Палермо с его песочного цвета широкими улицами, Сицилию с ее неуемной энергетикой и шумными, наполненными весельем ночами.
Последнюю, кстати, можно было бы сравнить с вечно празднующей выдуманные ей самой праздники Бразилией - иллюзионист был там однажды, три года назад, когда впервые отправился на задание с одним только семпаем. Правда, единственным, что Фран запомнил из той поездки, стал безумный серебристо-ледяной взгляд его Высочества, с трудом фокусирующийся на мальчишке, определяющий - свой или не свой перед ним человек. И как ноги словно приросли к залитому кровью каменному полу - так, что он и шагу в сторону сделать не мог, только стоял и мелко дрожал под невменяемым взглядом Принца, мечтая, чтобы два завораживающе поблескивающих в свете тусклого освещения коридора глаза вновь скрылись за благословенной челкой.
Но ноябрь Фран все же не любит больше. Хотя бы потому, что в это время Бельфегор каждый год исчезает на длительное задание - куда-нибудь подальше из Италии, беря даже предлагаемую Вонголой «слежку».
Почему-то семпаю не нравится здешний ноябрь. Или Фран в ноябре.
В комнате Бельфегора сегодня холодно: вдоволь напарившись в горячей ванне, иллюзионист не потрудился прикрыть окно, и тонкие, едва ли не шелковые шторки развеваются по ветру, хлестко цепляясь за оконную раму. Небольшие декоративные часы на подоконнике уже заледенели, и металл обжигает пальцы, но Франу и в голову не приходит поставить их на место.
Он все еще надеется, что в этом году все будет иначе.
Стрелка на часах отсчитывает последние секунды до полуночи, и надежда рассыпается бесшумными искрами.
- Чудес не бывает, - отчего-то вслух произносит Фран и даже слегка удивляется тому, как надтреснуто сейчас звучит его голос. - Сволочь вы, Бел-семпай.
И больше всего Франу хочется, чтобы именно сейчас и именно эти слова услышал Бельфегор.
Полутораспальная кровать кажется Бельфегору слишком просторной и неуютной, поэтому, содрав с нее жуткого леопардового окраса покрывало, он устраивается в небольшом кресле напротив окна, подобрав под себя ноги и укутавшись в импровизированное одеяло по самый нос. За окном слепят ночные фонари, освещающие никогда не спящие улицы; экран мобильного вспыхивает оранжевой подсветкой - срабатывает в беззвучном режиме будильник: одна минута первого.
Принц улыбается и уже собирается отшвырнуть ненужную игрушку на кровать, как она повторно вибрирует в ладони, отзываясь легкими мурашками под кожей, и оповещает о принятом сообщении.
«Сволочь вы, Бел-семпай», - вещает экран, и глупый смайл в конце словно издевается.
Лягушка никогда не пишет сообщений. И уж тем более не утруждает себя лишними нажатиями кнопок.
Бельфегор почти смеется - хрипло, полузадушено. Если это Луссурия опять пытается измерить чашу терпения Принца-потрошителя, то ему пора заказывать себе отдельную палату в варийском госпитале, а если все же лягушка, то лучше бы ей завтра исчезнуть на задание в паре с кем-нибудь другим - Бельфегору в последнее время все чаще хочется отведать французской кухни.
Телефон летит в сторону кровати и, с противным хрустом ударившись об стену, распадается по белому одеялу крупными деталями; аккумулятор мягко падает на самый край кровати и соскальзывает, теряясь в крупном пушистом ворсе ковра.
Бельфегор плотнее кутается в покрывало, запоздало, уже в полудреме, думая, что никакое, даже самое толстое одеяло не заменит тепла чужого тела рядом. На огромную, даже для него одного кровать Принц так и не возвращается.
Где-то на втором этаже варийской резиденции, в комнате его Высочества, Фран клубком сворачивается на холодных простынях, греясь в теплом, большеватом ему махровом халате.
Экран мобильного телефона гаснет в нескольких сантиметрах от его лица. Окно до сих пор открыто.
27 ноября.
Бельфегор оказывается на пороге особняка часов в десять утра, сонно зевающий, время от времени потирающий затекшую после сна в неудобной позе шею.
Варийская резиденция встречает его хмурым и - к подлой радости Принца - таким же не выспавшимся мечником с кипой бумаг наперевес и чашкой крепкого кофе в руках.
- Утро доброе, - кивает он Скуало, аккуратно прикрывая за собой дверь.
Суперби продолжает стоять на месте, очевидно, остановившись на полпути в свою комнату. Над чашкой витает легкая приятно пахнущая дымка, но то ли Скуало слишком сильно сжал ее в руке, то ли наоборот - чашка слегка кренится набок, грозясь расплескать свое содержимое на ковер.
- Не думаю, - спокойно отзывается, наконец, мечник, в последний момент ставя дно чашки на сжимаемые в руке документы. - Но, вижу, ты неплохо развлекался последние несколько дней.
Бельфегору как-то неуютно рядом с таким Скуало - равнодушно спокойным, непривычно тихим. Принц нервно хихикает, взглядом изучая стену за спиной мечника, и кивает в ответ. Почему-то ему кажется, что хвалиться собственным успехом сейчас - не лучшая мысль из тех, что обычно забредают в его голову.
- И ничего не забыл? - продолжает Скуало, и по его взгляду видно, что от его Высочества ожидают вполне определенного ответа. - Третий год подряд, Бел. Я удивляюсь, как мальчишка все еще терпит такую бездушную сволочь.
Мечник вздыхает и, тряхнув волосами, продолжает прерванный путь, скрываясь в правом крыле коридора - кажется, он единственный из варийцев когда-то не побрезговал занять комнату на первом этаже.
Бел провожает спину мечника задумчивым взглядом, ерошит пальцами волосы и, перехватив поудобнее небольшую сумку, с которой еще несколько дней назад уезжал в Неаполь, поднимается на второй этаж - к черту Скуало с его недоговорками, Принц слишком устал, чтобы с ними разбираться.
Спальня встречает его сквозняками, пустующей смятой кроватью и брошенным поверх одеяла халатом.
- Мда... - мрачно изрекает Бельфегор, бросая сумку на пол. - Забыл.
И он вовсе не чувствует себя виноватым, когда отправляется на поиски Франа. Вовсе нет.
Фран отыскивается в одной из четырех гостиных.
Вытянувшись на диване в полный рост, он скучающим взглядом скользит по страницам потрепанной, явно зачитанной до дыр «Мглы» Кинга - весьма специфическое чтиво, как раз для иллюзиониста.
Тонкие, непропорционально длинные, как у многих подростков, пальцы теребят корешок книги, поглаживая его или подцепляя кончиками ногтей; в тусклом, совсем непригодном для чтения, освещении поблескивает кольцо Ада. Кончики густо-зеленых волос разметались по напряженным, и оттого кажущимися излишне костлявыми, оголенными безрукавкой плечам, в то время как дурацкая шапка, на которую Бельфегору в последнее время плевать, и которую из природной вредности продолжает носить Фран, валяется на полу рядом с диваном, прикрытая аккуратно сложенной варийской курткой.
Мягкий диван почти не прогибается под по-мальчишески худым телом, и если бы Бельфегор не знал точно, он бы ни за что не поверил, что лягушке вчера стукнуло уже восемнадцать лет.
- Семпай, - в знак приветствия кивает Фран и вновь утыкается в книгу.
Обиделся. Впрочем, учитывая, что Бел нарушил данное еще несколько недель назад обещание взять в конце ноября выходные и уделить мальчишке чуть больше времени, чем требует быстрый перепих в коридоре или повторение плана действий непосредственно перед выполнением очередного задания, это не удивительно. Фран, в общем-то, и не жалуется особо на недостаток внимания - не глупый, знает, что добиваться чего-то большего, что будет хоть как-то ограничивать свободу Принца, по меньшей мере, бессмысленно и чревато неприятными последствиями.
- С прошедшим, - бросает Бел, проходя мимо дивана, и замирает перед книжной полкой, скользя отстраненным взглядом по корешкам книг.
- И вам не болеть, - отзывается Фран.
Бельфегор не желает извиняться - в конце-концов, он ничем не обязан этой маленькой противной твари и волен нарушать данные обещания, если они ему претят. И нет, это не противоречит выдуманному самим Принцем королевскому кодексу чести.
Бел почти не различает названий книг, но почему-то абсолютно точно уверен, что за то недолгое время, что он присутствует в гостиной, Фран ни разу не перевернул страницу.
Чертов мальчишка.
- Фран, - зовет он, вытягивая из ряда случайную книгу и вертя ее в руках. - В следующем году точно.
- Конечно, Бел-семпай.
И в голосе лягушки столько равнодушия, сколько Фран еще никогда не выказывал на памяти Принца, и шуршат, наконец, книжные страницы. Бел сжимает зубы и, швырнув книгу обратно на полку, в два шага оказывается у дивана, за спиной мальчишки, и нависает над ним. Пустые - как кажется многим, но не Бельфегору - зеленые глаза смотрят так холодно, что ему даже обидно становится: не может Фран так быстро забыть обиду. Никогда не мог.
- Обещаю, - упрямо повторяет Бел.
Фран моргает:
- Я же сказал...
- Я слышал. Мне вот интересно: когда уже ты запомнишь, что такому гению как мне лгать бесполезно?
Иллюзионист пытается вновь вернуться к чтению, но Бельфегор, склонившийся так низко, что тяжелые светлые пряди задевают щеки, немного мешает, отвлекая касающимся губ горячим дыханием. Фран через силу вспоминает, что обижен на семпая и, кажется, вчера решил объявить ему как минимум двухмесячный бойкот, но теплые, грубоватые от постоянного контакта с холодным оружием пальцы аккуратно перебирают пряди на виске, и он жмурится, сжимая книгу в руках сильнее, чем следует.
- Семпа-ай... - на выдохе тянет Фран. Бельфегор играет нечестно. Обычно грубый и неприветливый, он ставит иллюзиониста в тупик своей неожиданной лаской, все так же склоняясь над ним, теребя губами кончик уха, дразня хриплыми вздохами. - Я вас, между прочим, еще не простил...
Принц мычит что-то невнятное, вытягивая руки вдоль тела мальчишки, подцепляя край безрукавки, тянет ее вверх, ногтями намеренно царапая кожу над ремнем. Фран еще пытается что-то возразить, но к привычному уже раздражению внезапно примешивается любопытство, и он послушно выгибается, стремясь продлить как можно дольше прикосновение ласковых пальцев.
- Спокойно, - шепчет Бельфегор, губы скользят по виску, щеке и, наконец, Принц дразняще облизывает губы Франа, одновременно одной рукой отбирая и роняя на пол недочитанную книгу. - Надеюсь, страницу ты запомнил.
Фран не запомнил. Меньше всего сейчас, когда, оставив в покое задранную до груди безрукавку, пальцы Бельфегора вычерчивают непонятные символы на его животе, он думает о дурацкой книжке. Ему только важно деть куда-то внезапно освобожденные от ненужной вещи руки, и Фран закидывает их наверх, обхватывая ладонями шею Принца, притягивая его ближе, так, что дыхания смешиваются...
Бельфегор выскальзывает из хватки мальчишки так легко и естественно, словно только этим всю жизнь и занимался, и успевает заметить промелькнувшую в глазах цвета морской волны тень недовольства прежде, чем обходит диван и садится на самый его край, бесцеремонно подвигая к спинке ноги Франа.
- Ты меня еще не простил, - напоминает он, хихикая. Восемнадцать лет, ха. Такого наивного ребенка еще поискать надо, но Белу нравится с ним играть, то пригревая, то отталкивая. - Так что как-нибудь в другой раз.
Фран молчит, приподнявшись на локтях и буравя его потемневшим взглядом. Стоит отдать должное его выдержке - при столь очевидном возбуждении он еще может сохранить маску безразличия к окружающему его миру. Только губы плотно сжаты, да пальцы едва заметно дрожат, елозя по диванной обивке.
Бельфегор улыбается напоследок и, спокойно подняв с пола книгу, наугад открывает страницу, чтобы отвлечь себя хотя бы чтением, но она в который раз за день падает обратно, когда Фран неожиданно резко для своей врожденной меланхоличности оказывается рядом, заползая к нему на колени и впиваясь в губы жадным, смешанным с тихим стоном поцелуем, вцепляясь руками в спинку дивана по обе стороны от Принца.
«Похоже, меня опять пронесло», - отстраненно думает Бел.
Фран никогда еще не был таким активным: он отстраняется всего на несколько секунд, чтобы стянуть и бросить за диван безрукавку, а потом все по новой - поцелуи жадные, страстные, зарывающиеся в волосы пальцы, стискивающие бедра колени.
Бельфегор задыхается. То ли мальчишка настолько извелся здесь в одиночестве, то ли это прощальный заход перед тем, как Принцу устроят «веселый» месяц воздержания, - ему плевать ровно до тех пор, пока он может безнаказанно гладить и царапать эту узкую спину, ладонями скользя по паутине оставленных его же ножами шрамов. Фран стонет, выгибаясь навстречу прикосновениям, ерзает, отчего плащевая ткань, из которой сшиты форменные брюки, неприятно поскрипывает.
Сумасшествие. Иллюзионист сегодня, должно быть, перевыполнит план по проявлению эмоциональности на десять лет вперед, но его самого, похоже, сегодня это ни капли не интересует.
Вместо того, чтобы беспокоиться о спавшей с лица равнодушной маске, он забирается руками под полосатый джемпер Бельфегора, задирая его вверх, пока Принц не помогает ему, наклоняясь вперед и слегка вытягивая руки.
Положение как нельзя более удобное - Бел придерживает мальчишку за талию, покусывая, лаская бледную шею, скользя губами по выступающим ключицам, наслаждаясь в кои-то веки не режущими слух оскорблениями, а шумными вздохами и стонами. Диадема в растрепанных волосах съезжает назад, болтаясь где-то на затылке. Фран машинально поправляет ее одной рукой, другой упираясь в правое колено Принца, дабы удержать равновесие.
Бела уже мелко потряхивает от возбуждения: секс, пожалуй, лучший после убийства способ добиться ощущения концентрированного в крови кайфа. Особенно с юным, остро реагирующим на малейшие прикосновения партнером, когда Принцу почти не нужно заботиться о чужом удовольствии - ведь оно неизбежно. Но с Франом иначе. Есть что-то необычное, заводящее в том, до какого состояния его может довести Бельфегор, если пожелает, и ни разу еще он не упускал возможность получить от секса полное удовлетворение.
- Семпа-а-ай, - в срывающемся голосе прорезаются знакомые растянутые нотки.
Бельфегор фыркает и дергает Франа на себя, заставляя подняться на колени, и, вцепившись пальцами в ремень на его брюках, чувствует, как на затылок осторожно ложатся горячие ладони. Ремень неудобный, застегнут туго и, чтобы хоть как-то компенсировать тратящееся на возню с ним время, Бел медленно облизывает кожу вокруг пупка, кусает и мягко целует, слушая тихие всхлипы над головой. Застежка поддается с четвертой попытки, и он нетерпеливо вытягивает ремень из петель, чтобы не мешался - в планы Принца пока не входит полное раздевание мальчишки.
- Ложись, - командует он, выпутывая пальцы Франа из своих волос, и с легким «вжик» расстегивает молнию на его брюках.
Иллюзионист медлит, и на диван его практически сбрасывают, тут же наваливаясь сверху, пропихивая между ног обтянутое гладкой тканью колено.
Ему и больно, и хорошо одновременно. Все, что он видит сейчас - белый, покрытый трещинками потолок. Все, что чувствует - растекающийся по телу сладкий жар и дыхание семпая... там.
Фран сдерживает стон - он и так позволил себе слишком много сегодня - и лишь сильнее упирается затылком в диванную подушку, жмурясь, с трудом заставляя себя удерживать бедра неподвижными. Бельфегор - гений во всем, даже в сексе, иначе как ему удается довести вечно холодного равнодушного иллюзиониста до такого состояния, когда хочется стонать в голос, всхлипывать и больно тянуть недокоронованного садиста за волосы, требуя главного блюда? И он тянет, игнорируя невнятное шипение семпая, вот только колени против воли раздвигаются шире, и Бельфегор, довольно шикнув, работает языком еще усерднее, заставляя Франа желать только одного - кончить и поскорее.
Он даже почти готов попросить вслух, окончательно втоптав собственную гордость в грязь, но Бельфегор отвлекается на стягивание мешающей одежды, - с них обоих - давая иллюзионисту небольшую передышку и возможность восстановить безнадежно сбившееся дыхание прежде, чем Принц возвращается, вытягиваясь на Фране, втягивая его в неспешный ненавязчивый поцелуй. После не доведенного до конца дела подобная неприемлемо ласковая для Принца неторопливость кажется Франу почти издевательством, и он ерзает под Бельфегором, трясь об него бедрами, чувствуя, что тот возбужден не меньше.
- Я вас... убью когда-нибудь, - сбивчиво обещает иллюзионист, пользуясь тем, что Бел, продолжая издеваться, целует подбородок, сползая ниже. Фран досадливо вздыхает и уже прямым намеком, обхватывает талию Бельфегора ногами, чувствуя, что еще чуть-чуть - и эта жалкая вымученная угроза перестанет казаться его Высочеству такой уж смешной и неосуществимой. - Черепахи и то быстрее спариваются... И чего это вас так на ласку пробило?
- Заткнись, - ворчит Принц ему в шею, но ладони его уже поглаживают бедра Франа. - Наслаждайся, пока я добрый...
О, да, Фран наслаждается.
То еще удовольствие - стонать и метаться по узкому диванчику, пока тебя с завидным старанием трахают, как-то совсем уж по-глупому заботливо ограждая от падения на пол упирающейся в диван рукой. Пальцами цепляться за влажную спину Принца в слабой попытке хоть как-то зафиксироваться в удобной позе и успевать отвечать на полубезумные голодные поцелуи только потому, что у кого-то внезапно проснулась любовь к излишним нежностям в постели. И издаваемые иллюзионистом звуки уже не кажутся ему такими постыдными, потому что над ухом с каждым резким движением тихо постанывает Бельфегор, до синяков впиваясь пальцами в поясницу Франа...
И потом, тяжело дыша и полусонно принимая ленивые поцелуи Принца, так приятно ощущать рядом разомлевшее теплое тело.
Забыть про недавнюю обиду, позволив разнежить себя до полной фееричной невменяемости, когда ему что-то нашептывают на ухо, задевая губами кожу, а Фран ни слова не может разобрать просто потому, что ему неважно, что именно там обещает Бельфегор, пока тот вот так расплачивается за свои ошибки.
26 ноября. Год спустя.
Задание выполнено. Переговоры прошли успешно и Бельфегору почти скучно. В соответствии с поручением босса - даром, что Вария не предназначена для столь безобидной работы - он был вынужден обойтись без «кровавых рек», как в шутку прозвал Скуало его стиль убийства.
Бельфегор с наслаждением вдыхает морозный канадский воздух, плотнее кутаясь в пальто. В уличных сумерках загораются первые фонари, подсвечивая золотистыми искрами пушистые снежные хлопья, потихоньку покрывающие машины, тротуары и воротник пальто, в который Принц цепляется затянутыми в перчатки руками, дабы хоть немного прикрыть покрасневшие щеки.
- В Италии сейчас плюсовая, - задумчиво тянет он вслух, разглядывая темнеющее небо.
И улыбается, потому что совершенно точно знает, кто уговорил Скуало наплести боссу про срочные переговоры как раз тогда, когда Бельфегор собирался взять недельный отпуск.
-
-
15.12.2010 в 14:18-
-
15.12.2010 в 14:40-
-
15.12.2010 в 14:54я везде, крошка)))
И наконец-то я вижу от тебя "сердечко" - прямо знаменательный деньХЗ
-
-
16.12.2010 в 21:08-
-
16.12.2010 в 21:11-
-
07.01.2011 в 20:15Браво!Обязательно пишите ещё!!!
-
-
07.01.2011 в 23:59о_________о
сжечьнет, это ни я ни в коем случае.отрекаюсь-
-
09.01.2011 в 11:40-
-
09.01.2011 в 11:41-
-
09.01.2011 в 11:54Повторюсь,ВЕЛИКИЙ АВТОР,ГДЕ ЖЕ ВАШИ НОВЫЕ ТВОРЕНИЯ?!
-
-
09.01.2011 в 17:00Я тебе припомнюХ)Jackie Be , Спасибо, я и с первого раза поняла Оо У автора временный творческий застой, но на подходе два БФ.
-
-
09.01.2011 в 17:22Автор-сама,вы просто чудо!
-
-
09.01.2011 в 17:35-
-
09.01.2011 в 17:35-
-
09.01.2011 в 17:45-
-
09.01.2011 в 17:54-
-
09.01.2011 в 17:58-
-
09.01.2011 в 18:00-
-
09.01.2011 в 18:02-
-
09.01.2011 в 18:11-
-
09.01.2011 в 18:15-
-
09.01.2011 в 18:19-
-
09.01.2011 в 18:20-
-
09.01.2011 в 18:29-
-
09.01.2011 в 18:31-
-
09.01.2011 в 18:35-
-
09.01.2011 в 18:50-
-
09.01.2011 в 18:53-
-
08.01.2012 в 23:23спасибо!!! красивый рассказ